Публикации

Чем отличаются государственные и частные селекционные компании, обсуждали эксперты в ходе семинара Seed World Group.Современный семеноводческий ландшафт с точки зрения агробизнеса и агронауки обсуждался на семинаре Seed World Group с участием приглашенных экспертов из Канады, Мексики и США. Основные тезисы экспертов, выступивших на мероприятие, приводит Марк Зенкевич в статье, опубликованной на портале www.seedworld.com: «Майки Кантар, профессор растениеводства из Гавайского университета в Маноа, Гонолулу, Гавайи, рассказал, что программы селекции растений государственного сектора США сталкиваются с проблемами. По словам Кантара, эти программы устаревают и не получают столько ресурсов, сколько раньше, наступает кадровый голод. — Государственный потенциал селекции растений в США находится в кризисе. В 2018 году почти 80% государственных программ селекции растений сообщили о годовом бюджете в 400 000 долларов США или меньше. Дефицит бюджета и неопределенность ставят под угрозу или серьезно ограничивают их способность поддерживать ключевой персонал, инфраструктуру и операции, а также доступ к современным технологиям для сбора, анализа и применения знаний, полученных на основе данных о фенотипе и генотипе растительного материала в свои программы. Проблема в том, что когда люди уходят из этих программ, их часто не заменяют. Кроме того, мы наблюдаем сдвиг в сторону большего внимания к культурам, которые имеют высокий рыночный спрос и считаются ценным товаром. Программы селекции частных компаний, которые продолжают процветать, — это те, что приносят значительную прибыль за счет таких вещей, как, например, роялти. Произошло изменение приоритетов из-за уменьшения поддержки госпрограмм, которые требуют устойчивых, долгосрочных усилий. Проблема здесь в том, что, хотя мы понимаем происходящие процессы, выведение новых растений требует времени. Невозможно совершить прорыв и ожидать результатов всего за месяц, — сказал Кантар. Фернандо Гонсалес, селекционер на пенсии, работавший с такими организациями, как Международный центр улучшения кукурузы и пшеницы (CIMMYT) и Corteva Agriscience, сказал, что в Мексике наблюдается заметный рост участия частного сектора в программах селекции.- Большинство, если не все, этих мексиканских частных компаний конкурируют в одних и тех же сегментах рынка. Их конечная цель — сделать значительные инвестиции в ключевые и прибыльные культуры, особенно в прибыльные районы. В Мексике мы наблюдаем ситуацию, когда влияние частного сектора быстро растет, в то время как, с другой стороны, количество эффективных селекционных программ в государственном секторе снижается. За прошедшие годы лишь нескольким государственным программам селекции растений удалось выжить, в основном благодаря финансированию, поступающему от фермерских организаций и небольших компаний, которые получают выгоду от результатов общественной селекционной деятельности. Однако, несмотря на эти усилия, общая тенденция ясна: наблюдается значительное сокращение количества активных программ государственного сектора и получаемого ими финансирования, — сказал Гонсалес.В Канаде иная ситуация – в семеноводческом ландшафте присутствуют как частные, так и госучреждения, доминируя каждый в определенных сегментах в зависимости от местоположения и урожая.Лорен Комин, директор по политике Seeds Canada, пояснила, что канадский ландшафт государственной и частного селекции может несколько отличаться в зависимости от того, находитесь ли вы на западе или на востоке страны. На эти различия также влияет конкретная культура, которую вы обсуждаете. Например, когда дело доходит до таких культур, как рапс, кукуруза и соя, где трансгенные растения и гибриды получили значительное распространение, частный сектор берет на себя ведущую роль. Они доминируют на сцене, а участие государственного сектора в плане коммерциализации минимально.Однако ситуация меняется, если мы посмотрим на такие культуры, как бобовые и пшеница, особенно в западных провинциях.- В данном случае доминирующую роль играет государственный сектор, при этом лидирующие позиции занимают такие учреждения, как Министерство сельского хозяйства и агропродовольствие Канады, а также университеты. Со временем в западной части страны возникла сильная традиция поддержки производителей, как с точки зрения финансирования, так и пропаганды, в отношении программ бобовых и зерновых. Это финансирование со стороны производителей часто сопровождается вкладами правительства, что фактически создает субсидируемую среду для этих программ. Такое сочетание факторов, наряду с широким использованием семян, сохраненных на фермах, отсутствием универсального роялти на семена и надежной системой регистрации этих культур, фактически не позволило частному сектору закрепиться. В восточной части Канады более широко распространено использование сертифицированных семян, что позволило более активно вовлечь частный сектор, — рассказывает Комин.- Частный и государственный секторы преследуют разные цели, что имеет значение для исследований, — считает Гонсалес. — Государственные программы разведения несут значительное бремя социальной ответственности, поскольку они направлены на удовлетворение потребностей всего фермерского сообщества, преодолевая рыночные барьеры и подобные факторы. Я также заметил, что влияние госпрограмм особенно заметно в странах с более низким уровнем доходов. Позитивные последствия госпрограмм селекции охватывают широкий спектр: от повышения доступности продовольствия до снижения зависимости от импорта и стабилизации цен на факторы производства. По сути, эти программы кажутся более широкими и инклюзивными. Что касается частных программ селекции, то хотя их основные цели принципиально не отличаются от государственных программ — предоставить фермерам оптимальные сорта, однако есть ключевое различие. Частные инициативы ограничены необходимостью рентабельности и возврата инвестиций. Этот аспект вполне очевиден. — Весьма интересно наблюдать, как такая ситуация часто приводит к расхождению подходов, и во многих аспектах это настоящая развилка,  — отмечает Кантар. — По сути, все сводится к наличию средств и соответствию потребностям фермеров. Когда есть финансовая поддержка и явный спрос со стороны производителей, становится возможным более долгосрочный и прикладной подход, направленный непосредственно на удовлетворение этих насущных потребностей. Возьмем пример здесь, на Гавайях, с семенами папайи. Около двух десятилетий назад был выпущен широко известный сорт папайи «Радуга», который до сих пор пользуется большой популярностью. Интересно, что этот сорт является гибридом, и Фонд Гавайского университета остается крупным производителем семян, тем самым поддерживая усилия по селекции за счет продажи семян. Одним из существенных преимуществ, которыми мы обладаем в государственном секторе, является способность поддерживать селекционные проекты в долгосрочной перспективе. Поддержание проекта, который не приносит прямого дохода, на протяжении более четырех десятилетий — это не то, что обычно встречается в частном секторе.- В Канаде, когда дело доходит до государственных программ разведения, основное внимание, как правило, уделяется более глубоким исследованиям. Это часто включает в себя так называемое предварительное разведение, то есть исследования, которые постепенно проводятся до финальной фазы коммерциализации. Целью предварительной селекции является развитие качеств, которые в конечном итоге найдут применение в коммерчески жизнеспособных сортах. Этот вид работы более рискованный и, как правило, более дорогой. Кроме того, значительная часть этих усилий включает в себя обучение следующего поколения исследователей, включая студентов, постдокторантов и других новых талантов в этой области, — говорит Лорен Комин. — С другой стороны, у частных селекционеров другая мотивация. Их прибыль зависит от скорейшей продажи выведенных ими сортов. В результате они обычно сосредотачивают свои усилия на сфере, близкой к коммерциализации. Они ориентированы на точную настройку и упаковку продукта, готового к выходу на рынок. Такой подход гарантирует, что они смогут получать доход от своих инвестиций.По мнению Комин, прогрессивные технологии могут усложнить эти отношения в будущем. — Например, когда мы рассматриваем развитие признаков с использованием таких методов, как редактирование генов, доступ к этим технологиям может быть ограничен теми, кто владеет соответствующими лицензиями или патентами. Это потенциально может изменить ландшафт развития, исходящий из частного сектора. Будет интересно наблюдать, какие события возникнут в результате этого, — добавляет Комин.По словам Кантара, значительная часть усилий государственного сектора действительно вращается вокруг достижений в области развития технологий. — Аспект, который я считаю особенно важным, — это пространство, существующее в государственном секторе, которое позволяет, как отметила Лорен, браться за рискованные начинания. Однако неопределенность заключается в том, можно ли масштабировать эти инновационные подходы, показывающие многообещающие результаты в госпрограммах, для широкой аудитории. Именно здесь по-настоящему проявляется красота партнерства, — говорит Кантар. — Оглядываясь назад, можно сказать, что были случаи, когда вопрос заключался в следующем: «Можем ли мы действительно применить на практике селекцию с помощью маркеров или геномную селекцию?» Эти сценарии привели к замечательному сотрудничеству между различными организациями: компаниями, университетами и даже исследовательскими центрами, такими как центры CGIAR. Эти партнерства сыграли важную роль в реализации этих новаторских технологий. Подобные закономерности возникают сейчас и в геномной селекции. В этих альянсах часто участвуют семенные компании, технологические фирмы, университеты и такие учреждения, как CIMMYT. Я заметил, что потенциальная синергия возникает, когда мы углубляемся в определение масштабируемости новых технологий. Нам необходимо различать, когда новая технология служит мощным инструментом в меньшем масштабе, возможно, принося пользу конкретному региону, а когда ее можно распространить на национальный или даже международный уровень. Именно здесь обычно процветает по-настоящему плодотворное сотрудничество. Однако ключевым фактором, определяющим успех этого сотрудничества, является доступ к технологии. Этот аспект часто упускается из виду в более широком дискурсе селекции растений. Наша область имеет тенденцию концентрироваться на разработке новаторских технологий, не всегда задумываясь о том, кто имеет привилегию доступа к этим достижениям и их использования. Это измерение требует гораздо большего внимания в секторе селекции растений.- Частный семеноводческий сектор действует с особой настойчивостью в отношении создания и внедрения инноваций, поскольку его прибыльность зависит от объема продаж. Без отточенного, готового продукта просто нечего предложить клиентам,  — говорит Комин.  — Следовательно, частный сектор отточил различные стратегии и инновации для ускорения этого процесса. Напротив, государственные селекционные группы часто сталкиваются с бюрократией, которая может непреднамеренно замедлить темпы научного прогресса. Кроме того, с каждым циклом финансирование сокращается, бюджеты становятся жестче, а приоритеты правительства начинают меняться, создавая проблемы для поддержания эффективных программ разведения. Кроме того, пробелы в финансировании исследований могут привести к перебоям в селекции. Смена приоритетов государственной политики также может привести к прекращению текущей работы или перенаправлению внимания. Важно признать, что внешние факторы иногда могут работать против намерений государственных селекционеров представить на рынке новые инновации».(Источник: www.seedworld.com. Автор: Марк Зенкевич. Автор изображения: Анна Медведева, AgroXXI.ru).